Мы рады представить вам нашу новую рубрику — «Истории успеха. Эксклюзивные интервью». Она о выдающихся представителях агропромышленной отрасли, о талантливых управленцах и организаторах, о тех, кто любит свое дело и стремится быть первым. Она о лидерах и их бесценном практическом опыте! Знакомьтесь, наш первый гость — Александр Ильич Апатьев, директор ЗАО «Скала». С Александром Ильичом встретились руководитель выставки «Сибирская аграрная неделя» Елена Сайгашова и журналист Нина Пашкова.
АЛЕКСАНДР АПАТЬЕВ, «неправильный» капиталист: Мой главный экономический показатель – как живут люди
Помните вопрос из советских учебников – можно ли построить социализм в одной, отдельно взятой стране? По поводу целой страны историки пока еще спорят. А вот Александру Апатьеву это практически удалось сделать в одном, отдельно взятом хозяйстве. Его «Скала» — это действительно своего рода островок социализма в бушующем море рынка. Построенный – такой вот парадокс – частником.
Хотя – почему бы и нет? Ведь частнику тоже могут быть не чужды и понимание справедливости, и забота о людях.
В этом году Александр Ильич отметит юбилей – ровно двадцать лет на посту руководителя ЗАО «Скала». Двадцать лет – срок немалый. За эти годы наше сельское хозяйство превратилось из «черной дыры» экономики в уважаемую отрасль, мирового экспортера зерна, предмет активного интереса отечественных и заграничных инвесторов. А «Скала» из готового развалиться хозяйства с нищенской зарплатой сотрудников – в крепкое сельхозпредприятие, которое регулярно занимает передовые места не только в своем Колыванском районе, но и во всей Новосибирской области.
Однако для самого Апатьева экономические показатели далеко не главное. Главное – как живут люди. И если вы спросите, что он считает своей основной заслугой за эти двадцать лет, ответит, не задумываясь: «То, что я сумел сохранить коллектив».
ПРО ДЕНЬГИ
Чем можно удержать людей? Тут, я думаю, никто спорить не станет: в первую очередь – деньгами. В августе 2001-го, когда в ЗАО «Скала» выбирали нового руководителя, один из кандидатов посулил, если займет этот пост, поднять зарплату работникам вдвое. Апатьев таких обещаний не давал. Тем не менее, выиграв выборы, первым делом увеличил людям заработную плату. Было 864 рубля в среднем по хозяйству – стало без малого две тысячи.
— Александр Ильич, — спрашиваю его, — зачем? Ведь вы же таких обязательств на себя не брали!
— А как иначе я мог сохранить коллектив? При прежней зарплате это было нереально. Люди бы просто от меня ушли. Другой вопрос, что по неопытности я не просчитал экономику.
— Вы хотите сказать, что не знали, откуда возьмете деньги на это повышение?
— Честно скажу – не знал! И даже не думал тогда об этом. Средств, которые мы выручили осенью за зерно, хватило только-только до марта. А потом бац – и денег нет. И продавать больше нечего. Дальше начались невыплаты и задержки. Месяц, два, три… Вот тут я и понял свою ошибку. И сразу во все концы полетели на меня жалобы – в районную администрацию, в областной департамент, в газеты и даже к думским депутатам. Да, можете себе представить – и в Госдуме я прославился! В сельском клубе мои противники устраивали собрания, призывали народ – снять его, такого-сякого, с поста директора! А газетные публикации, в которых меня ругали, я до сих пор храню – хотите, могу показать.
— И как выкручивались? Что делали, чтобы выйти из этой ситуации?
— Что-что… Работал! Брал кредиты, залазил в долги к коммерсантам, сам занимался реализацией, торговался с перекупщиками, считал каждую копейку, каждый килограмм зерна… И при этом встречался с людьми, объяснял, убеждал – ребята, вы поймите, один директор ничего не сделает, только все мы, взявшись вместе, сможем изменить нашу жизнь к лучшему.
— И вы нашли тогда у них понимание?
— Если бы не нашел – я бы теперь тут перед вами не стоял…
Наверное, в те первые тяжелые годы и выработалась у него эта хозяйственная стратегия, которой он следует до сих пор. Вникать в каждую мелочь. Просчитывать – до рубля. Экономить – на чем только можно. Зарабатывать – на всем, что способно принести хоть какую-то прибыль. Учиться, искать и пускать в ход всякие дельные ноу-хау. И постоянно, каждый год внедрять что-то новое. Новые технологии, новое оборудование, новые сорта, новые способы защиты растений. Все, что пойдет на пользу и послужит выгоде.
Результаты говорят сами за себя: урожайность в «Скале» за двадцать лет выросла с 23 до 41 центнера с гектара, надои – с 2430 до 6283 литров на корову. Да и само стадо увеличилось почти вдвое. Вопроса «Когда будет зарплата?» здесь давно никто не слышал. А чего спрашивать, если и так все знают: 30-го числа аванс, 15-го – получка. Что бы ни случилось. И суммы в квитанциях не обидные. Директор решил: рост заработков в «Скале» должен обгонять инфляцию, и желательно не ту, что в официальных правительственных отчетах, а реальную.
А еще в хозяйстве существует такое полузабытое советское понятие, как «тринадцатая зарплата».
— Мы же акционерное общество, — поясняет Апатьев, — значит, должны выплачивать по итогам года дивиденды. Но тогда выходит, что я, как основной держатель акций, буду получать львиную долю. Это ж несправедливо! И мы приняли решение – акционерам от дивидендов отказаться, а вместо этого выдавать всем работникам «тринадцатую».
Вот такой он неправильный капиталист – Александр Апатьев. В прошлом коронавирусном году, вместо того чтобы под предлогом пандемии снизить выплаты и срезать премии, наоборот – увеличил всем зарплату аж на 16 процентов! А что, раз прибыль есть и выручка растет – значит, люди заработали, пусть получают. Тем, кто удостоился попасть на Доску почета, — денежная прибавка. В этом году он придумал новый стимул, чтобы подстегнуть производительность, – зарплату просто так уже не повышать, зато существенно поднять расценки. К примеру, за каждый литр молока платить на 10 процентов больше. Выгода очевидная и обоюдная: выше надои – больше денег и у доярки, и у хозяйства.
— Я считаю, — говорит Апатьев, — если человек абсолютно всем доволен, в том числе и своим заработком, это плохо. Это значит, ему некуда дальше стремиться и расти. Поэтому, когда на общем собрании мне доярки и механизаторы начинают говорить, что вот, мол, надо бы еще повысить, — я только рад. Прекрасно, отвечаю. Тут у нас с вами полная взаимность. Вы хотите получать больше – и я того же для вас хочу. Значит, будем работать над этим вместе.
ПРО ЗЕМЛЮ
У каждого эффективного руководителя есть собственный секрет успеха. Апатьев своих секретов не скрывает. 41 центнер с гектара в тяжелый засушливый год – это точно не подарок от природы, а результат высоких вложений и больших стараний.
— К сожалению, мы ограничены в землях, все наши посевные площади – это 4200 га. И расширяться некуда. Поэтому нужда заставляет нас повышать отдачу от каждого гектара. У нас просто нет другого выбора – иначе мы не сможем дальше развиваться, — говорит директор «Скалы». – Помню, четыре года назад впервые за всю историю хозяйства намолотили 100 тысяч центнеров. Радовались, сами себе аплодировали – ах, какие молодцы! Думали, что никогда такого уже не добьемся. А потом пошло: 130 тысяч, 127 тысяч, наконец в прошлом году – 139 тысяч…
— И как это у вас получается?
— Мой принцип – не стоять на месте. Мы постоянно пробуем что-то новое…
О слагаемых высокой урожайности Александр Ильич может рассказывать долго и с увлечением – был бы только благодарный слушатель. Во-первых – химия. Даже в самые тяжелые для хозяйства годы Апатьев старался использовать удобрения и гербициды – пусть дешевенькие, все равно это пойдет в плюс. Зато сейчас может позволить себе самые лучшие и дорогие препараты – фунгициды, инсектициды и прочие средства защиты. В этом году решил в качестве источника азота вместо привычной аммиачной селитры попробовать безводный аммиак – прочитал, что это и дешевле, и эффективнее.
— Но! – делает важное уточнение директор. – Прежде чем вносить удобрения, мы непременно проводим анализ почвы. Этим вообще занимаются единицы. А мы – в обязательном порядке. У нас, знаете, не так много денег, чтобы их бездумно закапывать в землю.
Второе условие – паровые поля. Когда посевных площадей мало, под пар остается самый минимум. У Апатьева выходит всего 600 га.
— Но зато этот пар должен быть идеален, — говорит он. – Ни единой лишней травинки. Обычно ведь как в хозяйствах делают – в июне пришли, сорняки в землю запахали, и все. У нас минимум четыре вспашки за лето плюс обязательно химическая обработка.
Вообще, считает директор «Скалы», будущий урожай должен закладываться загодя – не весной, а по крайней мере за год или даже еще раньше. Вот взять хотя бы те же пары. А семена? Обычно семенной фонд начинают готовить в ноябре-декабре, когда закончены все осенние полевые работы и можно никуда не спешить.
— Но ведь качество получается уже совсем не то! – горячится Апатьев. – Вы поймите: семя – это как ребенок! Вот вы сами бросите своего ребенка на улице в холоде – авось как-нибудь да выживет? Нет? Вот и мы – нет. Поэтому в начале сентября у нас все семена уже засыпаны. И еще остается время этот семенной материал по-быстрому проверить. Ведь прорастает-то лишь 92-93 процента зерен. То есть почти десятую часть вы просто зарываете в землю. Перемножьте это на всю площадь – представляете, какие у вас будут потери? А так я успеваю высеять и ненужное отбраковать. Кто-то скажет – лишняя морока. А я отвечу – зато семена у нас идеальные.
Александр Ильич – перфекционист. «Идеальный» – его любимое словечко. И, кстати, пшеницу в «Скале» получают только третьего класса. Ниже – уже невыгодно. Разница в полторы тысячи рублей за тонну для умеющего считать Апатьева весьма существенная.
Еще один профессиональный секрет руководителя «Скалы» – раннее начало уборки.
— Все сидят ждут еще десять дней, а мы уже приступили. Раньше всех! – делится опытом директор. – Вы же знаете, какой у нас тут в Сибири климат – в августе еще стоит жара, в футболках все ходят, а хлеб пока что не подошел. В сентябре вроде подошел, но тут зарядили дожди, и зерно уже сырое. Что делаем мы? Используем раздельный способ уборки. Купили американскую самоходную жатку, она бегает по полю и косит. Потом в валки пшеницу свалили, она за четыре дня у нас подошла – и пожалуйста, можно убирать сухое зерно.
Что касается техники, то тут Александр Ильич придерживается все того де принципа – при минимуме затрат максимум эффективности. В кредиты не влезать, банки не кормить, на нужном не экономить, на излишества не тратиться. Жатки купил американские, а вот импортным зерноуборочным комбайнам предпочитает наши ростовские «Акросы». По комфорту они не уступают «Клаасам» и «Джон Дирам», а по соотношению цена–качество, считает Апатьев, даже их превосходят.
— За последние десять лет мы наш парк комбайнов обновили полностью. И не собираемся на этом останавливаться, — рассказывает директор «Скалы». – Ну не добьешься ты на старой технике нормального результата! Хотя, конечно, любое правило не обходится без исключений. Есть у нас старенький, вконец убитый трактор Т-75. Эти советские трактора уже много лет как сняты с производства. А в нашем хозяйстве еще используются – в количестве аж 12 штук! Поскольку ничего лучшего взамен до сих пор не придумано. Удивляетесь? А вот смотрите. Весной мы в поля выходим раньше всех. Остальные вынуждены сидеть и ждать, когда земля просохнет. А наши легонькие гусеничные Т-75 уже вовсю боронят, пока драгоценная влага не улетучилась. Потому что, в отличие от тяжелой техники, способны пройти любые бугры… Ну что, видите теперь, из чего складываются наши сорок центнеров с гектара? А то все допытываетесь – откуда да почему у нас такая высокая урожайность.
ПРО МОЛОКО
Для Александра Ильича это отрасль особенная. И интерес к ней тоже особый. Дело в том, что сам он по образованию агроном, и животноводство, прямо скажем, не его конек. Так что на директорской должности пришлось ему заново разбираться в кормах и надоях. Впрочем, новые задачи Апатьев всегда любил – ему чем сложнее, тем интереснее. Поэтому и здесь в скором времени преуспел.
Перво-наперво механизировал и автоматизировал все, что только можно. Сейчас смешно и грустно вспоминать – двадцать лет назад доярки сами носили ведра с молоком и на собственных плечах таскали буренкам мешки с комбикормом. Новый руководитель поставил молокопроводы и пустил трактор кормораздатчик. Производительность увеличилось вдвое: если раньше на доярку приходилось тридцать голов, то теперь все шестьдесят.
— Александр Ильич, — говорю, — всем известно, чтобы иметь хорошие надои, главное условие – это корма…
— Нет, – перебивает меня Апатьев. – Не так!
— А как же?
— Кадры. Климат. Коровы. Корма. Четыре «К», четыре составляющих. Одно выпадет – остальные три повалятся. Если доярка плохая, сегодня подоила, завтра запустила – получим мы прибавку? Ни в коем случае. Если корова больная, грязная и неизвестно какой породы – будут хорошие надои? Тоже нет. Если с кадрами порядок и буренки хороши, но коровник у вас без крыши, а тут наступила зима, животные померзли – о каком росте можно говорить! Понимаете логику? Ну и наконец корма. Тут я вам не открою Америки – корма должны быть качественные и в достатке.
— А чем вы сами кормите?
— Да тем же, что и все. Сено, сенаж, силос. Даем патоку и жмых – это сахара и белок. И, конечно, премиксы. Но тут тоже есть свои нюансы. К примеру, силоса должно быть вволю. Не то, чтобы только-только хватило. Не так, что утром скотник приходит, а кормушка вылизана дочиста. Нет, около пяти процентов должно идти в отходы, то есть оставаться недоеденным в кормушке. Это значит, что коровка у нас точно сыта.
Теперь про сено. Читаешь, скажем, газеты: в середине июля районы области радостно рапортуют, что началась сенозаготовка. Да нет, ребята, вы напрасно радуетесь, в июле косить уже поздно – трава давно переросла, и вы не сено готовите, а солому! У нас в хозяйстве заготовка сена начинается на месяц раньше, а к середине июля уже заканчивается.
— И где вы этому научились?
— У голландцев подсмотрел. Когда они начинают сенокос – у них травка вот такусенькая, 25 сантиметров. А у нас – по пояс. Спрашиваю – почему так? А потому, говорят, что нам не клетчатка нужна, мы хотим получить максимум питательной ценности. А Голландия у нас, между прочим, мировой лидер по производству молока, так что поучиться у нее не грех. Я вообще немало поездил по разным странам, знакомился с их аграрной наукой, много чего видел, много чего попробовал своими руками. А потом привозил к себе в хозяйство. Не хочется хвастать, однако результат говорит сам за себя.
Результат действительно впечатляет: если считать с 2001 года, то надои на одну буренку в «Скале» выросли более чем в два с половиной раза. Но, конечно, Апатьев не был бы Апатьевым, если бы решил на этом успокоиться и остановиться. Сейчас у него новая фишка – задумал он заняться заготовкой карнажа. Уже и кукурузоуборочный «Ягуар» для этого приобрел. Во всей Новосибирской области лишь четыре хозяйства такой вид кормов освоили, ЗАО «Скала» должно стать пятым.
— Раньше у нас «Доны» работали. Хорошие новые машины. Но они что делают – они эти кукурузные початки просто рубят. А «Ягуар» зерно плющит, значит, кормить коровок будем уже не силосом, а зерном. Причем спелая кукуруза – это же белок, то есть мы выиграем не только на надоях, но и на качестве.
Про качество местного молока надо говорить отдельно. Для Александра Ильича это предмет особой гордости. И продает он свое молоко на рубль дороже, чем другие производители. А что, с таким продуктом можно и самому диктовать цены рынку. Переработчики на лишний рубль ворчат, но все равно берут. Особенно сыроделы. Ведь для изготовления сыров качество сырья – вопрос первостепенный. Тем более что «Скала» своим партнерам сама и доставку обеспечивает. С одной стороны, конечно, директору это лишние хлопоты – бензин, машины, запчасти, водители. С другой – дополнительная копеечка в бюджет ЗАО. А Александр Ильич, как мы знаем, никогда не упускает случая заработать.
Правда, бывают обстоятельства, когда его хозяйская расчетливость и рачительность уступают место другим соображениям. Так, решил несколько лет назад директор «Скалы» открыть собственный цех по переработке. Сейчас здесь выпускают цельное молоко, натуральный творог и сливочное масло. Производство крошечное – полторы тонны в смену. Выгоды от него Апатьеву практически никакой, одна, как он сам говорит, головная боль.
— А тогда в чем смысл? – спрашиваю.
— Смысл… Сложно сказать, — вздыхает Александр Ильич. – По-хорошему давно уже надо закрыть этот цех на фиг. Но знаете – у меня две внучки. И я хочу, чтобы они пили настоящее молоко и ели настоящий творог.
А еще Апатьев поставляет свою продукцию в колыванские детские садики. По низким ценам – на четыре рубля дешевле, чем в магазины. Может, оттого и прибыли у него не получается.
— Но это же дети, — говорит он. – Детям нужно натуральное молоко. И пусть оно будет недорогое.
ПРО ЖИЗНЬ
Когда какой-то вопрос задевает Апатьева за живое, он увлекается, говорит быстро, напористо, стремительной скороговоркой, так что собеседник порой не успевает за темпом речи и скоростью мысли. А когда просишь его отвечать чуть помедленнее, улыбается:
— Да я в таком темпе живу, всегда все бегом. Зато везде успеваю.
Режим, в котором существует директор ЗАО «Скала», хорошо знаком любому руководителю-аграрию. Работа без выходных и праздников, утром – начать пораньше, вечером – вернуться попозже.
— А как вы хотели? За всем нужен догляд. Люди должны видеть, что директор за их работой следит и все держит под контролем. Ведь если я за целую посевную появлюсь на поле всего один раз, то никаких высоких урожаев нам не видать!
— И как часто вы там появляетесь?
— Ежедневно. Иногда не по разу. А поскольку работы идут в пяти-шести местах и к тому же в две смены, то умножайте сами. Могу и в два часа ночи домой возвратиться – для меня это обычное дело. В любом случае с поля я должен уехать последним.
— А люди?
— А вот людям нужно давать отдых. И я всегда настаиваю на том, чтобы наши сотрудники брали отпуска. Недавно мы даже приняли специальное условие – и я его внес в коллективный договор, – что будем отправлять наших работников в санаторий. Бесплатно, за счет хозяйства. Каждый год как минимум трех человек.
— Вот это да!
— А что вы удивляетесь? Это нормально. По заслугам и благодарность. Я, что ли, сорок центнеров с гектара делаю? Нет, я только контролирую и делю. А делают все они. Вот кончится посевная, мы обязательно соберемся, накроем стол. Будет и водочка – все, как полагается. И когда выпьем по первой, я встану и скажу: «Молодцы, мужики, спасибо. Каждому премия».
Помните лозунги советского времени? «Все во имя человека, все для блага человека». «От каждого по способностям – каждому по труду». Апатьев лозунгов не произносит, он вообще не любит всяких лишних слов. Но при этом без всяких лишних слов ухитряется строить жизнь своего хозяйства по принципам социальной справедливости. И что интересно – эта самая справедливость всегда каким-то удивительным образом сочетается у него с экономической целесообразностью.
Задумался директор однажды о том, кто же будет работать у него в хозяйстве лет через пять или десять, о смене поколений и притоке в «Скалу» свежих сил. И решил, что лучший способ привлечь молодежь – это строительство жилья. Тогда как раз область затеяла программу поддержки молодых семей на селе: 70 процентов затрат на строительство квартиры брал на себя областной бюджет, 30 процентов должен был вложить сам молодой специалист.
— Задумка, в общем, хорошая, но я понимал, что таких денег, чтобы войти со своим взносом в эту программу, у людей нет. Поэтому предложил – давайте ЗАО за вас вашу долю заплатит. Кто же откажется! И дело пошло. Целую улицу построили. А эти ребята, отработав положенные пять лет и получив дома в собственность, развернулись и ушли.
— Как ушли?
— Да поувольнялись все. Никто не задержался. И денежки наши вложенные крякнули. Тогда я плюнул и решил – бог с ней, с областной программой, буду строить для своих сам. С тех пор сдаем ежегодно по четыре квартиры. Семей двадцать уже так поселили. Но теперь каждый раз они подписывают обязательство, ежели что, в случае увольнения деньги за жилье вернуть. Прецедентов пока не было.
Кадровая политика Апатьева работает. На хорошие зарплаты и обещанное жилье один за другим потянулись в «Скалу» специалисты – из соседних сел, из других районов и даже с Алтая.
— Иной раз устраивается человек на работу, спрашивает: мне вот до пенсии остается всего десять лет – что, потом меня из квартиры выгонят? Да нет, говорю, даже не думай. Пенсионеры все наши – мы за них отвечаем.
Говорят, история не имеет сослагательного наклонения, но иной раз задумаешься – а как бы все повернулось, если… Ну вот если бы не выбрали тогда Апатьева на пост директора, отдали хозяйство в другие руки, где была бы теперь «Скала»? Где были бы эти дома, построенные стараниями руководителя ЗАО, и эти новенькие комбайны, которые бегают сейчас по здешним полям? Да и сами эти ухоженные и урожайные поля – может, заросли бы уже березками и сорняками? Кто знает, все может быть…
— Как вспомнишь, в «нулевых» годах у нас творился полный бардак, — словно отвечает на мои мысли Апатьев. – До чего доходило: в одном хозяйстве директора скинули, а вместо него поставили водителя. Он мне звонит: «Александр Ильич, скажи, что такое реквизиты?» Эх, да что говорить! Сколько предприятий тогда было развалено, обанкрочено, разворовано!.. И когда меня выбрали, у меня было два варианта. Либо пойти у всех на поводу, обеспечить народу привольную жизнь, распродать что можно, коров пустить под нож – и этого хватит года на два, потом все рухнет. Либо проводить жесткую политику, затянуть потуже гайки, на всем экономить, требовать от людей полной самоотдачи – ради них самих, чтобы потом им же было лучше. Я ведь мог бы развалить ЗАО, набить себе карманы и уйти. Но у меня была другая цель…
— Александр Ильич, простите, но не могу не спросить. А что станет со «Скалой», когда вы покинете директорский пост? Ведь рано или поздно это случится…
— Принцип такой, что надо просто работать и не думать об этом. Уйду я – придет кто-то другой. Жизнь – она всегда продолжается.
Кажется, обо все мы поговорили с директором ЗАО «Скала» — и об урожаях, и о надоях, и о технике, и о жизни на земле. Но остался один вопрос, который я так и не успела задать Александру Апатьеву. Вопрос на самом деле простой – а с чего, собственно, он так упирается, отдавая этой работе все свои силы и всего себя без остатка? Почему тогда, двадцать лет назад, ринулся поднимать хозяйство, почему до сих пор его не бросает? Интересно было бы послушать, что он скажет.
Хотя, пожалуй, я и так знаю ответ. Апатьев сам из этих мест – окончил в Колывани школу, потом здешний сельхозтехникум, получил распределение в колхоз под названием «Путь к коммунизму» — будущее ЗАО «Скала». Прошел тут все ступени – от учетчика до главного агронома, а потом и до директора. И до сих пор гордится тем, что у него в трудовой книжке лишь одна запись.
Так что здесь в «Скале» для него все свое, родное – от первого скошенного стога до последнего пахотного гектара. И люди, с которыми он прошел долгий путь. И земля, в которую он столько вложил. Здесь вся его жизнь. Ну как ее бросишь?
Нина Пашкова
© ООО «СВК», все права защищены. При перепечатке ссылка на источник обязательна.
